Точка добычи. Юрий Басарыгин: о любви к физике, преданности работе и судьбоносных вехах «Кубаньгазпрома»

Юрий Басарыгин (справа от барабанщика) во время поездки в детский пионерлагерь «Артек», 1957 год

Увеличенная фотография (JPG, 527 КБ)

На торжественном мероприятии по случаю начала строительства «Голубого потока». Трубоукладочное судно Saipem 7000 проходит пролив Босфор. Турция, 2000 год

Увеличенная фотография (JPG, 459 КБ)

Трубоукладочное судно Saipem 7000

Увеличенная фотография (JPG, 2 МБ)

Сварка первого стыка газопровода «Россия — Турция», вместе с Ремом Вяхиревым. Краснодарский край, 3 февраля 2000 года

Увеличенная фотография (JPG, 621 КБ)

Посещение начальниками филиалов — участниками строительства «Голубого потока» площадки для возведения КС «Краснодарская», 2002 год

Увеличенная фотография (JPG, 885 КБ)

Строительство сухопутной части газопровода «Голубой поток»

Увеличенная фотография (JPG, 1 МБ)

Во время ознакомления премьер-министра М. Касьянова с ходом строительства «Голубого потока», 2002 год

Увеличенная фотография (JPG, 478 КБ)

Торжественный пуск в работу ГРС, предназначенной для газоснабжения объектов Красной Поляны

Увеличенная фотография (JPG, 934 КБ)

На горнолыжных трассах Словении, 1998 год

Увеличенная фотография (JPG, 433 КБ)

Юрий Михайлович Басарыгин — легендарная личность, человек, который внес неоценимый вклад в развитие газовой отрасли юга России. Юрий Михайлович с 1998 по 2004 год возглавлял ПО «Кубаньгазпром», принимал участие в реализации многих стратегических проектов, в том числе в строительстве уникального газопровода «Голубой поток» по дну Черного моря в Турцию.

Юрий Басарыгин

Увеличенная фотография (JPG, 739 КБ)

Расскажите о своем детстве. Почему Вы решили связать жизнь с газовой отраслью?

Детство было трудное, послевоенное, как и у большинства детей. В те голодные годы многие мальчишки, которые лишились родителей во время войны и были предоставлены сами себе, часто связывались с криминалом. В отличие от других мне в этой жизни повезло больше: под влиянием мамы моя подростковая энергия была направлена на мирные цели. Зимой играл в хоккей, летом — в футбол. Мастерил стрелковое оружие: для зимних сражений изобрел миномет, который метал в противника большие снежки, скрепленные снаружи ледяной коркой. Пожалуй, это были первые изобретения будущего инженера. Но в те времена я еще не думал о выборе будущей профессии. Активно помогал в домашнем хозяйстве. Летом ходил на рыбалку и возвращался с хорошим уловом. Часть улова мама обменивала на молоко и другие продукты.

Вы поступили в институт имени Губкина. Что повлияло на Ваш выбор?

В восьмом классе я увлекся физикой. До сих пор с теплом вспоминаю своего учителя, Анатолия Максимовича, талантливого педагога, всей душой преданного своему делу. Он создал уникальную физическую лабораторию. Десятки ребят стали фанатами физики, благодаря полученным знаниям поступали в знаменитые физико-технические московские вузы: МИФИ, Физтех.

Начиная с девятого класса углубленно изучал физику. В 1962 году с двумя одноклассниками поехал поступать в МИФИ. После успешной сдачи вступительных экзаменов, предложили учиться на энергетическом факультете, но изучение атомной энергетики не входило в мои планы. Меня интересовала теоретическая физика, и я уже думал поступать повторно на следующий год, но все решил случай. Именно в день оглашения результатов пришел представитель МИНХиГП, который рассказал о том, что они ежегодно набирают порядка 70 абитуриентов, не прошедших по конкурсу в МИФИ. Эти студенты впоследствии становились лучшими на своих потоках. Я на тот момент считал, что будущему великому физику нечего делать в «керосинке», но мои товарищи уговорили поступать с ними. С этого и начался мой путь в нефтегазовой отрасли. С мечтой о физике я не расставался еще два года. Но по хрущевской реформе высшего образования сразу после поступления в вуз наша группа была выслана на производственную практику в город Альметьевск на полтора года с вечерней программой обучения. Но в Москву, как в песне поется, «возвратились мы не все»: из 40 студентов осталось только 20, не все смогли совмещать тяжелый труд с учебной программой. Но мне благодаря школьной подготовке удалось все сессии сдать на отлично. На практике пришлось сменить пять специальностей, как и было задумано организаторами. Удалось глубоко вникнуть в профессию нефтяника и убедиться, что добыча нефти и газа — сложное и важное для всей страны дело.

После возвращения в Москву на дневное обучение записался в секцию альпинизма, туризма и горных лыж. Через три месяца избрали председателем этой секции. А вот переизбрать забыли. Четыре года носил это почетное звание. Организация работы секции отнимала много времени: тренировки, теоретические занятия, походы выходного дня, добывание путевок в альплагеря, зимние горнолыжные и летние альпинистские сборы и многое другое. Все это не способствовало высокой успеваемости, но был и большой плюс: альпинизм — это школа жизни, а руководство секцией — опыт организаторской работы.
И все-таки учебу в институте закончил с высоким средним баллом. Поэтому на распределении мне предложили работу в любом научном или проектном институте, в том числе и во ВНИИГАЗе. Однако я выбрал «Кубаньгазпром», так как защищал дипломный проект по Майкопскому месторождению, да и до Кавказских гор оттуда — рукой подать.

Почему именно Майкоп? Хотели ближе к горам жить?

«Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал». Сначала были горы, потом инженерные должности, через два года — квартира. Меня как молодого специалиста кидали на самые запущенные производственные объекты, где порой без риска для жизни невозможно было восстановить нормальный технологический процесс. Так, например, в 1969 году на групповой установке № 1 на всех 20 технологических линиях почти не осталось ни одного герметичного запорного устройства на газовых и газоконденсатных трубопроводах. Чтобы обеспечить безопасность работ по замене запорной арматуры, нужно было остановить работу всего промысла. Без разрешения Москвы это было сделать невозможно. В ту пору Северный Кавказ обеспечивал газом многие города центральной России, а также Москву и Ленинград. Однако начальство не решалось обращаться в Мингазпром, а просто строго требовало от меня восстановить нормальную работу объекта. Пришлось надеть прорезиненный плащ и с добровольцами приступить к замене задвижек и вентилей под давлением, близким к давлению в магистральном газопроводе. Этот процесс продолжался несколько дней. По чистой случайности никто не пострадал.

В начале 1970-х годов на Северном Кавказе из-за интенсивного отбора начали снижаться общие запасы углеводородов, и, как следствие, суточная добыча газа. Одновременно началось активное освоение новых нефтегазодобывающих регионов: на Урале, в Средней Азии, Западной Сибири. Возник острый дефицит кадров. Неожиданно меня пригласили на работу на Вуктыльское газоконденсатное месторождение на должность начальника оперативно-производственной службы. Попытался уехать, но руководство Майкопского ГПУ, наобещав золотые горы, убедило остаться. Начальники ценили не столько мои профессиональные качества, сколько работу с молодежью в качестве секретаря комсомольской организации. В короткий срок мне удалось наладить работу лежащей на боку организации так, что на пленумах Горкома партии и других городских форумах стали ставить в пример руководство Майкопского ГПУ. Однако карьерные и жилищные обещания остались на бумаге.
И когда снова неожиданно пришел вызов из Туркмении на должность начальника Шатлыкского ГПУ, я уже не раздумывал. Уволился, купил билет на самолет, сообщил о своем приезде и пошел сниматься с учета в Майкопский горком партии. Но здесьподвела известность успешного организатора социалистического соревнования. Коллектив вверенного мне участка на протяжении четырех лет занимал первые и призовые места в соревновании среди подразделений «Кубаньгазпрома». Этот пример попал в материал одного из пленумов горкома партии. Как ни сопротивлялся, с учета меня не сняли. Организовали рабочее место в промышленно-транспортном отделе горкома партии.

В начале партийной карьеры казалось, что такая резкая смена деятельности приведет к профессиональной деградации, но по факту получилось наоборот. В этот период первым секретарем горкома партии был Владимир Афанасьевич Мельников, настоящий коммунист, честный и открытый человек. Он внимательно рассматривал обращения граждан, помогал, если ситуация того требовала. Второй своей главной задачей считал подъем экономики города Майкопа, где тогда было сосредоточено более 90 % промышленных предприятий Адыгеи и 80 % строительных организаций, которые также курировались промышленно-транспортным отделом. Основное внимание уделялось отстающим предприятиям: мы выявляли причины неудовлетворительной работы, анализировали и активно влияли на качественный состав руководителей. В результате такой работы находились пути ликвидации отставания предприятий от задач пятилетнего плана. Я непосредственно занимался этим. Искал нужных специалистов, формировал состав комиссий, давал предложения по повышению качества работы на предприятиях.

То есть, по сути, Вы курировали все промышленное производство Майкопа и Республики Адыгея. Правильно?

Совершенно верно. И это давало результаты. За четыре года даже самые отстающие предприятия вышли на стабильную работу и на показатели пятилетнего плана. Четыре года подряд в кабинете у первого секретаря стояло переходящее Красное знамя ЦК КПСС, Верховного Совета, Совета министров, ВЦСПС, ЦК ВЛКСМ, завоеванное в соревновании за высокую эффективность промышленного производства среди областных центров с равными объемами экономики. Аналитическая работа на предприятиях разных отраслей давала бесценный опыт работы с руководителями, специалистами предприятий. Начиналась перестройка. Я возвратился в Майкопское ГПУ, но уже на должность главного инженера.

В 1987-м Вы стали главным инженером «Кубаньгазпрома». За год до этого генеральным директором был назначен Петр Петрович Макаренко, с которым Вы проработали вместе 11 лет. Расскажите, каково было трудиться с ним в тандеме в этот непростой кризисный период 90-х годов.

В это время коллектив «Кубаньгазпрома» вел работы на обширной территории на юге страны: в Краснодарском крае, куда входила Адыгейская автономная область, в Ростовской области. Эксплуатировал самую развитую на юге страны газотранспортную систему, более 40 газовых месторождений, две компрессорных станции и много других объектов. Тем временем Мингазпром приступил к освоению крупнейших месторождений на Крайнем Севере. «Кубаньгазпром» не остался в стороне. Армавирское УБР было в полном составе передислоцировано в Уренгой. Для обеспечения работы буровиков дополнительно сформировали еще три вспомогательных подразделения. Всего для работы на севере Объединение делегировало 4500 человек. Организация работы буровых предприятий в условиях Крайнего Севера стала серьезным испытанием! Проблемы возникали постоянно, специалисты и руководители вылетали в Уренгой для решения этих проблем на месте.

Лучшие специалисты уезжали в Уренгой? Передавали опыт газовикам Севера?

Конечно. Трудности преодолевались. Проводимая работа давала результаты. Постепенно кубанские буровики по всем показателям превзошли тюменских и украинских коллег. Всего силами объединения «Кубаньгазпром» на Уренгойском и Ямбургском месторождениях было пробурено более 250 скважин, или порядка половины всего эксплуатационного фонда скважин, имевшегося в тот период.

В те годы проходила смена формации? Как Вам работалось в новых условиях?

Политическая обстановка была сложная, но руководство Объединения находило возможность развивать производство и не менее успешно решать задачи социального развития. Строились заводы газовой аппаратуры в станице Каневской и на бывшей базе буровиков в Армавире, цеха по изготовлению газовых баллонов и огнетушителей в состеве Смоленской БПО (база производственного обслуживания). В Темрюке был построен морской порт.

Предприятие получило право самостоятельно заключить контракты с зарубежными партнерами. Первый такой контракт был подписан с Болгарией на обустройство газоконденсатного месторождения Ыглен, в продукции которого содержался сероводород. Эту работу поручили мне, так как ранее я занимался этим направлением на Кошехабльском месторождении и даже по этой тематике впоследствии защитил кандидатскую диссертацию. Инженеры «Кубаньгазпрома» совместно с учеными ВНИИГАЗа разработали технологический регламент. Специалисты базы производственного обслуживания в станице Смоленской изготовили комплектно-блочное оборудование. Своими кораблями мы доставили его в Болгарию, смонтировали, наладили и еще целый год обслуживали совместно с болгарскими специалистами. Рентабельность первого болгарского контракта составила 1000 %.

В 1998 году вас назначили генеральным директором «Кубаньгазпрома». Какие задачи вы ставили перед собой? Что вам удалось?

Финансовое состояние было критическим. Задолженность по налогам во все бюджеты и другие долги в разы превышали дебиторскую задолженность. Поступавших средств не хватало даже на выплату заработной платы работникам: задолженность порой достигала четырех-пяти месяцев. Я не стал заниматься кадровой чехардой. Сохранил весь руководящий состав и старался направить опыт и знания в большинстве своем высококвалифицированных специалистов на поиск пути выхода из кризисной ситуации. Очень помог опыт работы в горкоме партии, удалось быстро разобраться в сложившейся ситуации и наметить план вывода предприятия из кризиса. Взял под личный контроль движение всех денежных средств. Это позволяло рационально и экономно расходовать ограниченные ресурсы.

В результате тесного контакта со специалистами «Газпрома» удалось добиться повышения закупочной цены на газ и конденсат, что значительно улучшило финансовое положение предприятия. Но все равно требовалось более кардинальное решение. На очередном совещании в Москве неожиданно узнал, что государство предоставило возможность реструктуризации задолженности по налоговым сборам на шесть лет, а после выплаты основной задолженности пеня и штраф списываются автоматически. По возвращении в Краснодар в кратчайшие сроки были собраны все необходимые документы и получено право на реструктуризацию. Буквально через два года мы рассчитались с государством по всем долгам.

Всегда с гордостью вспоминаю, как куратор нашего предприятия, член Правления ОАО «Газпром» Богдан Будзуляк начинал работу балансовой комиссии с высокой оценки производственной и финансовой деятельности ООО «Кубаньгазпром».

Под вашим руководством добыча газа снова начала расти. Открывалось по 10–15 скважин в год. Что вы делали тогда, чтобы достичь таких показателей?

Мы работали над этой проблемой. Основной вклад в стабилизацию добычи внес Анатолий Черненко, главный геолог «Кубаньгазпрома». Мы вместе проводили регулярные технологические совещания, подробно изучали каждую скважину, корректировали регламенты технологических работ на наших многочисленных месторождениях. Анатолий Михайлович скрупулезно изучал геологический материал наших газоносных регионов и выбирал перспективные структуры, где в последующем проводил детальные геофизические исследования. И конечно же, помогла слаженная работа всего коллектива геологов, добывающих управлений и Научно-технического центра.

В 2003 году было открыто Песчаное месторождение. Для ООО «Газпром добыча Краснодар» оно остается перспективным и сегодня. В прошлом году пробурили две новые скважины, которые показали неплохой результат. Как вы тогда оценивали перспективы этого месторождения и какие проекты считаете сегодня самыми перспективными для нашей компании?

Мы накопили обширный объем геолого-геофизических материалов по перспективным газоносным районам и площадям. Что касается Песчаного месторождения — у нас были сейсмические исследования, которые показывали, что там есть большая вероятность наличия залежей газа и конденсата. Но только разведочное бурение дает возможность получить реальную оценку запасов. Потому что для возникновения продуктивных залежей нужны определенные геологические условия: необходимо убедиться в природной герметичности залежи, то есть в отсутствии геологических нарушений, связанных с тектоническим движением земли. То, что две скважины дали результат, это большая удача. Хочу пожелать коллективу, чтобы это было самым крупным месторождением, которое эксплуатирует ООО «Газпром добыча Краснодар».

Вы авторитетный ученый, автор научных трудов, по вашим учебникам учатся студенты многих вузов. Как вы находили время и силы, чтобы заниматься научной работой?

Еще с детства пришлось заниматься одновременно многими делами. Посещал многочисленные секции, от стрельбы до бокса, разводил кроликов и, как правило, везде добивался положительных результатов. При этом удавалось учиться в школе без троек.

Многие мои научные труды написаны в маленькой, но классной гостинице, подготовленной специально для участников строительства «Голубого потока» на улице Свободы в Краснодаре. Там я оборудовал себе кабинет, где после работы занимался диссертацией и книгами. Была масса накопленных материалов. Мы много чего изобретали. Специалисты «Кубаньгазпрома» пятикратно становились лауреатами премий ОАО «Газпром» за научно-технические разработки. В это время я руководил научно-техническим советом и как главный инженер принимал непосредственное участие в научно-технической работе. Даже после того как ушел из компании, продолжал заниматься написанием технической литературы. По материалам одной из таких книг преподавал в Губкинском университете на факультете подготовки инженеров для подземного хранения газа.

Многие вспоминают, что вы были тем руководителем, который уделял большое внимание научной и рационализаторской деятельности. Расскажите о самом запоминающемся новаторском решении, которое вы внедрили в работу.

Когда занимался своей диссертацией, часто общался с секретарем ученого совета ВНИИГАЗа. И как-то, просматривая их статистику по изобретениям, обнаружил, что за предыдущие пять лет авторами «Кубаньгазпрома» было создано в два раза больше изобретений, чем во ВНИИГАЗе. Абсолютное большинство из них нашло практическое применение. В этих изобретениях были и мои идеи. Но расскажу и о других весьма интересных, хотя они и не были запатентованы как изобретения и не оформлялись как рационализаторские предложения. В то горячее время было не «до писанины».

Когда завершалось строительство «Голубого потока», возникла проблема: Краснодарская компрессорная станция была еще не готова, а требовалось начать заполнение морской части газопровода сухим газом. Под угрозой срыва оказался контрактный срок подачи газа в Турцию, как следствие — большие штрафные санкции. Я вспомнил, что в составе неиспользованного оборудования для АГНКС была установка осушки газа, способная обеспечить необходимую глубину осушки газа. С трудом нашли это оборудование, но в плачевном состоянии. Организовал трехсменную работу на нашей Смоленской базе и в течение двух суток восстановили это оборудование, доставили на берег, запустили в работу и своевременно наполнили трубу сухим газом. Экономический эффект (не считая политического) от этой идеи трудно переоценить.

К 2003 году магистральный газопровод «Майкоп — Лазаревская — Сочи», проложенный в сложных условиях горного рельефа, отработал 25 лет. Для восстановления его эксплуатационного ресурса возникла необходимость остановки на капитальный ремонт и строительства второй нитки газопровода. Проектировщики дважды выбирали трассу вдоль береговой линии, и оба раза с попустительства муниципальных властей на выбранной трассе возникали различные постройки. В это время уже началась борьба за право проведения Зимней Олимпиады в Сочи. Надежность газоснабжения региона приобретала политическое значение. Требовалось нестандартное решение. И оно нашлось! Поручил своему заместителю Сергею Петровичу Сусликову изучить в «Южморгеологии» в Геленджике материалы исследования рельефа морского дна вдоль побережья. Результаты превзошли ожидания. Предложил руководству «Газпрома» проложить трубу в Сочи по мелководью Черного моря. Проект был успешно реализован. Экономический эффект трудно переоценить.

После прокладки газопровода методом горизонтального бурения под рекой Кубань сторонним подрядчиком за бешеные деньги поручил руководству НТЦ разработать проект и построить собственную установку для таких работ. Еще в процессе изготовления первой получили заказ на вторую установку от «ЛУКОЙЛа». Так на деньги «ЛУКОЙЛа» удалось построить две установки. Наша работает до сих пор. О высокой экономической эффективности этой установки была опубликована статья в одном из выпусков газеты «Пламя».

«Голубой поток» — проект беспрецедентный. С какими трудностями столкнулись при его строительстве?

Это целый этап моей жизни, суровый и поучительный. Газопровод строился по межправительственному соглашению с Турцией. Часть проектных работ выполнял итальянский институт в городе Фано, а часть — Санкт-Петербург. Первой трудностью, с которой я столкнулся, была техническая и коммерческая документация на английском языке. Срочно требовался специалист с хорошим знаниям языка, который мог бы работать с иностранными документами. И такой человек нашелся. Им оказался Андрей Степанович Фик. Предложил ему пройти обучение на курсах для машинистов компрессорных установок, поступить в институт на транспорт газа и принять участие в строительстве компрессорной станции высокого давления на Кущевском ПХГ. Я полагал, что такими знаниями должен обладать будущий начальник отдела по строительству морской части газопровода «Россия — Турция». Фик выполнил все условия нашей договоренности и впоследствии достойно руководил этим отделом.

Однако только с началом строительства мы, участники, узнали, что такое настоящие трудности. Начало стройки почему-то не совпадало с началом кредитования, которое должны были осуществлять иностранные банки. В первый год строители работали в лучшем случае за зарплату, в худшем — за спасибо. Готовые фундаменты простаивали без оборудования. Через год пошли кредиты, а с ними и оборудование. Причем часть оборудования приходила с браком, трубы большого диаметра с нарушенной изоляцией и забитыми кромками. Сроки для организации ритмичного процесса строительства были упущены. Работы шли в режиме аврала. Только благодаря слаженной, профессиональной и самоотверженной работе строителей, наших специалистов и специалистов «Газпрома» удалось завершить стройку в установленные сроки. Так, на установке осушки из-за отсутствия комплектации не удалось вовремя смонтировать и наладить автоматику. Мы предвидели этот сценарий: заранее подготовили группу специалистов, которые в процессе пусконаладки управляли установкой осушки без компьютеров. Со всех объектов собрали 30 лучших инженеров, разработали алгоритм управления установкой вручную и обучили этому «шаманству» специалистов, которые около месяца в три смены по десять человек успешно управляли этим «чудовищем».

В итоге «Голубой поток» был запущен в работу на трое суток раньше намеченного срока. По прогнозам зарубежных «доброжелателей», это должно было произойти с опозданием на шесть месяцев. Особую благодарность коллективу «Кубаньгазпрома» за реализацию проекта государственной важности выразил президент России Владимир Путин. На торжественном приеме по случаю 10-летия предприятия мне представилась возможность рассказать президенту об итогах строительства «Голубого потока». Владимир Владимирович высоко оценил труд нашего многотысячного коллектива и пожелал дальнейших успехов на благо страны.

Вы спортивный человек, увлекаетесь альпинизмом. Какие человеческие качества воспитывает спорт?

В детстве и в институте я испробовал многие виды спорта, но серьезно и долго занимался альпинизмом и горным туризмом, горными лыжами и гольфом. Сейчас остались лыжи и гольф. В прошлом году удалось дважды выбраться в горы и даже один раз спуститься по «черной» трассе. Гольфом занимаюсь всего 20 лет, но в активе более десяти призов, добытых на различных турнирах. Уверен, что только благодаря умеренным и регулярным занятиям спортом, не очень важно каким, можно поддерживать свою физическую форму. Экстремальные виды спорта воспитывают в людях ответственность, решительность, умение быстро принимать решения. Это особенно важно в альпинизме. По статистике, в первые два года занятий этим спортом отсеивается до 80 % начинающих спортсменов. Мой стаж в альпинизме — десять лет.

Что касается пожеланий молодым, которые только делают первые шаги в профессии… Когда начинаешь работать, не о карьере надо думать. Надо научиться хорошо делать свою работу, завоевывать доверие людей, авторитет. В моей жизни я никогда не думал о высоких должностях, трижды отказывался от повышений.

В этом году «Кубаньгазпром» отмечает 55-летие. Что пожелаете многотысячному коллективу в преддверии праздника?

Прежде всего хочу пожелать здоровья. Хотелось бы, чтобы в добыче наращивались запасы газа, чтобы в транспорте газа появлялись масштабные интересные проекты, расширялась сфера деятельности, а газовые потоки не иссякали. И конечно, стабильности в регионе, в стране. Ведь стабильность — основа успешной работы предприятий и экономики в целом. С праздником вас, дорогие коллеги!

Ссылки на полную версию интервью на разных платформах вы можете найти в разделе «Точка добычи».